Первым таким следом является христологический гимн, который Павел цитирует в начале Послания к Римлянам (Рим. 1, 3-4). Павел заявляет своим адресатам, что избран к благовестию, обещанному Богом о своём сыне,
τοῦ γενομένου
родившемся
ἐκ σπέρματος Δαυῒδ
от семени Давидова
κατὰ σάρκα
по плоти
τοῦ ὁρισθέντος
определённом (цсл.: нареченнѣмъ; синод.: Который открылся)
υἱοῦ Θεοῦ [ἐν δυνάμει]
Сыном Божиим [в силе]
κατὰ πνεῦμα ἁγιωσύνης ἐξ ἀναστάσεως νεκρῶν
по духу святыни, через воскресение из мёртвых
В отличие от других церквей, которым Павел адресует свои послания, церковь в Риме не была основана им самим. Планируя миссионерскую поездку в Испанию, Павел обращается к римским христианам за поддержкой, стремясь убедить их в своём правоверии. С этой целью он цитирует своего рода «символ веры», который хорошо известен как ему самому, так и им.
Данный текст представляет собой самостоятельное поэтическое произведение, включающее две строфы, которые состоят из трёх параллельных по смыслу частей. О его архаичности говорит выражение «дух святыни» (πνεῦμα ἁγιωσύνης), являющееся (в противоположность обычному греческому ἅγιον πνεῦμα) калькой с семитского (евр. ruaḥ qodeš; см. Пс. 50, 13; Ис. 63, 10-11).
В пользу того, что Павел не является автором этого текста, свидетельствует употребление выражений «дух святыни» и «семя Давидово», которые нигде в сочинениях Павла не встречаются. Павел также никогда не говорит об Иисусе как потомке Давида. Кроме того, утверждение, что Иисус был «определён» или «назначен» (именно таков смысл греческого глагола ὁρίζω) Сыном Божиим при своём воскресении, отличается от собственной точки зрения Павла. Как будет показано далее, Павел считал, что в Иисуса воплотилось младшее божество, именуемое в Еврейской Библии «Посланцем Яхве» (mal’aḵ yhwh), а в синодальном переводе – «Ангелом Господним». После своей добровольной смерти и воскресения Иисус, согласно Павлу, стал равным Богу Отцу. Слова «в силе», по всей видимости, были добавлены в традиционный текст самим Павлом, чтобы сделать его более совместимым с собственным мнением о повышении статуса Иисуса при его воскресении.
Второй след древнейшей адопционистской христологии сохранился в составе речи, которую Лука вкладывает в уста Павла во время посещения им синагоги в Антиохии Писидийской: «И мы благовествуем вам, что обетование, данное отцам, Бог исполнил нам, детям их, воскресив Иисуса, как и во втором псалме написано: “Ты Сын Мой: Я ныне родил Тебя”» (καὶ ἡμεῖς ὑμᾶς εὐαγγελιζόμεθα τὴν πρὸς τοὺς πατέρας ἐπαγγελίαν γενομένην, ὅτι ταύτην ὁ Θεὸς ἐκπεπλήρωκε τοῖς τέκνοις αὐτῶν, ἡμῖν, ἀναστήσας Ἰησοῦν, ὡς καὶ ἐν τῷ ψαλμῷ τῷ δευτέρῳ γέγραπται· υἱός μου εἶ σύ, ἐγὼ σήμερον γεγέννηκά σε) (Деян. 13, 32-33).
В данном случае древний интронизационный гимн, возвещающий, что Яхве делает царя Иудеи при его восшествии на престол своим сыном (Пс. 2, 7), истолковывается как пророчество об Иисусе, который, как и в гимне из Рим. 1, 3-4, становится Сыном Божиим при своём воскресении.
